А по Волхову облаком небо погладило, По ребристому сну отражения донного. И Детинец щетинистой красной громадиной Колыхнулся ленивою рыбиной сонною. Отголоски волнения, цвенькая, шлепали По зеленому борту, причалу плечистому. И катилось под солнышко звонкое «во поле…» И гудки пароходные пели речистые. Трепыхалась душа сизокрылой голубкою, Обрести все мечтая родные хоромы те, Что за гранью неведомой, просинью хрупкою На земле ли потеряны, в небе ли, в омуте, У Софии Святой, Параскевы ли Пятницы… Размалевана жизнь по холсту бесконечности – От мятежной судьбины охотницы-ратницы До святых зеленей райской пажити-вечности. У звезды, что в глазах куполов отраженная Ярославова, ныне пустого, пристанища – То ли Гиперборейское небо бездонное, То ль уснувшее море у Тмутараканища.
